Честно говоря, я всегда считала курортные романы уделом одиноких карьеристов, не находящих для нормальных человеческих отношений ни времени, ни места в своей жизни, или заплесневевших в унылом браке людей. В любом случае, пляжные интрижки казались чем-то пошлым и затасканным, поэтому и в этом году я собиралась в отпуск в твердой уверенности с морскими котиками, донжуанами и прочими мачо не заигрывать и намеков им не давать, тем более что мое новое увлечение по имени Сергей меня совершенно устраивало.
– Ну и дура, – подвела итог нашим прощально-кухонным посиделкам на троих Ирина, моя подруга и соседка уже как 5 лет, – ты еще пояс верности одень под купальник-то. Это же от-дых! Расслабилась и получила удовольствие, делов-то! Ирина была убеждена, что от жизни надо брать все и сразу, и к тому же наиболее драматично, поэтому ее судьба была доверху, как новогодний тазик салата оливье, наполнена театральными встречами, расставаниями, какими-то невероятнейшими страстями и любовями, а вместо майонеза приправлена двумя громкими браками и… такими же громкими разводами. Если Ирина ехала на Кипр, то весь следующий год можно было практически стопроцентно ожидать двухчасовых телефонных переговоров с Грецией, душераздирающих писем на пяти листах А4, пьяных слез на кухне до самого рассвета и раскиданных по всей квартире самоучителей греческого. В ноябре Ирина могла сорваться на первый самолет и улететь к своему «настоящему» мужчине, но уже спустя 4 дня вернуться со словами «Девочки, я вам одно скажу – никому нельзя верить!», потому что ее олимпийский бог во внеотпускное время оказывался:
а) женатым,
б) многодетным (ну или как минимум «детным»),
в) живущим не в том роскошном доме с бассейном, а проживающим там на правах дворника,
г) совершенной подлой сволочью,
д) всем этим вместе взятым.
Что, впрочем, не мешало ей быть готовой к романтичному пляжному сезону следующего отпуска. Татьяна же, мой верный соратник в бухгалтерском нелегком деле и женских мелочах, только фыркнула:
– Ну-ну, дорогая, расскажи нам про отдых и наслаждения райские. А кто в прошлом году два месяца по врачебным кабинетам чечетку отбивал, а? Ирина насупилась и что-то недовольно пробурчала под нос, эту историю она вспоминала весьма и весьма неохотно: во время двух недель в Марокко она познакомилась с невероятным мужчиной, воплощением ее мечты и настоящим джентльменом, и к концу второй недели потеряла бдительность, уверенная в его джентльменском слове. После отпуска долго и болезненно она лечила деликатный грибок и нервный срыв.
– Так вот я и говорю, нафиг оно тебе надо, – продолжала Татьяна, – это же пляжный секс на конвейере: одна уехала, другая подоспела, только успевай срывать плоды российской любви! И не надо на меня так смотреть, если бы так всегда заканчивалось!
Татьяна познакомилась со своим мужем воистину на высоте – на полпути в Нью-Йорк. Ее сосед слева, молодой человек, бледный и мокрый, как мышь, через полчаса после взлета шепотом признался ей, что боится полетов и что уже который год летает, а все никак не привыкнет. Откуда ему было знать, что Татьяна как раз получила второе высшее, успешно защитив диплом на тему «Фобии у взрослых»! Так что по прибытии в Америку он не только перестал потеть и дрожать, но и попросил у нее телефон. Обратно они летели уже вместе.
– Да ладно вам, – сказала я, подцепив вилкой последний кусок колбасы, – тоже мне эксперты, ангел версус дьявол. Я еду отдыхать, не замуж! Даже вон платьев не беру, только футболки, шорты и ласты. Лучше бы я взяла платье… Все самое яркое и необычное встречается в нашей жизни совсем незапланированно и даже как-то невзначай. Здесь можно было бы расписать фразами из любовных романчиков, продающихся в переходах у метро, как я гордо и независимо объяснила тренеру по дайвингу Руслану, что меня интересует исключительно лицензия и количество погружений, а не псевдосердечные псевдострасти; как день за днем с утра мы с маленькой группой рыжих ирландцев выплывали в море и снова и снова трубку в рот, снаряжение на спину – вперед, в бездонную глубину, навстречу рыбным потокам, одиноким черепахам и морским анемонам, а вода казалась другим измерением, отдельной реальностью, в которой все было другим, и вечерние заходы в порт, когда мы, уставшие и пропитанные морской солью, возвращались с пустыми аквалангами на причал… Но мне не хотелось бы эти прекрасные моменты превращать в обыкновенную глянцевую сказку. Это было необыкновенно, завораживающе, непередаваемо и прекрасно. И случилось то, что должно было случиться – случайно, ненарочно, не вспыхнув безбашенной страстью лета, подобно рождению звезды, а, скорее, тонко промелькнув на вечернем горизонте хвостом кометы, так же тонко, но прочно зацепив рыбу сердца на крючок. Не хотелось ни больших громоздких фраз, ни пустых обещаний, просто море, черное дно погружений и вечерние закаты, от которых хотелось замереть в этом счастье навсегда. Однако и мой отпуск подходил к концу. Слов как-то не хватало, поэтому мы прощались молча. Что надо говорить в таких случаях, чтобы не разрушить такой хрупкий и прозрачный мир? Руслан, провожая меня в аэропорт, всунул в руку бумажный пакет. – Открой его дома, хорошо? Я кивнула. – Ну, тогда счастливо долететь. – А тебе счастливо оставаться… На самом деле, что такое курортный роман? Спровоцированная внезапность уставших от быта людей или отчаянная попытка доказать себе самой, что ты можешь быть любимой, пусть так, ненадолго, но ярко и красочно? Прикрывающаяся двойной моралью неверность или неизменный поиск того самого вечного чувства? Дома было дождливо, тоскливо и холодно. Кинув чемодан посреди комнаты, я плюхнулась на диван, пытаясь обдумать все случившееся, проанализировать, разложить по полочкам и сделать выводы. Ни выводов, ни анализа не получалось – я так и не знала, относить ли это к категории отпускных шалостей или к серьезному чувству, уж слишком затасканными и потертыми были декорации в этой пьесе, уж чересчур заученными казались фразы и предвиденным был конец. Да и что теперь? Руслан наверняка обслуживает какую-нибудь еще бледную и восторженную дурочку, исполняя свои рабочие и внерабочие обязанности, и если вспоминает обо мне, положа руку на сердце, то, скорее, как об очередном приятном пустячке, милом эпизоде туристического сезона. К черту его и все страсти. О бумажном свертке я вспомнила только пару дней спустя – стараясь забить голову другими проблемами, я действительно забыла о нем, и теперь после долгих колебаний раздирала коричневую бумагу, одновременно боясь и надеясь. В пакете оказалась морская звезда и записка. «Дорогая, больше всего мне не хотелось бы, чтобы ты считала себя очередной моей клиенткой на гребне морской волны. Очень сложно что-то обещать или давать тебе и себе надежды, поэтому я просто хочу сказать, что как бы ни было, ты всегда будешь одним из самых ярких и незабываемых впечатлений в моей жизни. В сентябре я приезжаю в Москву на 2 недели. Мой телефон ты знаешь, поэтому решать тебе. Так или иначе, спасибо тебе за все» У любой газетной истории обязательно должен быть хеппи-энд, иначе она становится пресной и картонной на вкус. Что ж, у моей истории тоже есть счастливый конец, хотя до сентября еще очень-очень далеко, и я так и не решила, будет ли что-то еще, кроме этого весеннего безумства. Просто теперь я знаю, что иногда нам надо так мало, чтобы быть счастливыми. И независимо от того, как долго это счастье будет длиться и есть ли у него будущее, оно прекрасно само по себе, без условностей и страхов, без упреков и пустых ожиданий. Оно просто есть, и это потрясающе, великолепно и неповторимо, оно согревает своим светом замерзших и утешает безутешных, это просто счастье быть. P.S. Я позвонила Руслану спустя 4 дня. Что ж, возможно, тут будет не только хеппи-энд, но и продолжение.